Правое крыло - гипсовая реконструкция. Голова и руки отсутствуют.
Когда мне было лет в два раза меньше, чем сейчас, я думала, что услышать по радио песню "Нирваны" - это из разряда фантастики, и очень маловероятно, что это вообще когда-нибудь произойдёт.
Вчера ехала за Зоей в садик и словила себя на мысли "О, опять они "Нирвану" крутят!" 

И да, это всё - за рулем своей машины в США, по дороге в садик за дочкой. Если бы 17-летней мне такое будущее предсказали, я бы, мягко говоря, удивилась, и нарисовала бы его себе как итог совсем других событий.
Когда я слышу те песни, которые слушала тогда, я как будто возвращаюсь в Борисов, на Женькину кухню с литрами чая и бутерами с сыром, часовыми разговорами по телефону и залипанием в компьютерных клубах и фэнтезийных чатах, с диал-апом и метровыми счетами за телефон... Я вспоминаю свои нелепые стихи ('Говорят, что пишет каждый В восемнадцать лет'
, ненаписанные романы, выдуманные имена, портреты карандашом и гуашью ('Ты совсем как во сне, как в альбомах, где я рисовала тебя гуашью'
, мелочь с обедов на покупку льна на платье, расшитые алыми цветами джинсы ("В бытность мою на Иссык-Куле.." - Женька, помнишь того странного мужика в Парке Горького?) - вот это вот всё, про что говорят "это мои лучшие годы", а те, кому это говорят, пожимают плечами и не придают значения.


Это всё, что останется после меня. Это всё, что возьму я с собой.
Этот день моментально стал лучше на 100 пунктов
Shall we keep the fire burning?
Shall we keep the flames alive?
Should we try to remember
What is wrong and what is right?
Всё-таки есть, есть какая-то высшая сила, которая находит для меня самые нужные слова в самый нужный момент.